До 120 — не предел?
Отмена старения: мифы и реальность
В реальности ожидаемая продолжительность жизни долгое время была очень низкой. В Европе в XVIII веке она составляла 30 лет (без учета младенческой смертности — выше), в начале XX века — 45 лет. Снижение смертности от эпидемий и голода резко повысило этот показатель. Так, в СССР за 16 лет с 1939 до 1955 года продолжительность жизни скакнула на 17 лет — от 47 к 64. Скорее всего, главный вклад здесь внесли антибиотики. В середине 1970-х годов продолжительность жизни в развитых странах составляла в среднем около 70 лет и продолжала расти благодаря введению регулярных проверок здоровья и улучшению медицинского обслуживания.
В наше время разрыв между богатыми и бедными странами очень высок — от 50 лет в Сьерра-Леоне до 84 лет в Японии. Россия (70,5) находится ровно в середине списка. Ещё важнее, однако, качество жизни в последнюю её четверть. Ещё в поколении наших бабушек человек старше 60-70 лет, скорее всего, не мог рассчитывать на полноценную активную жизнь. Теперь в развитых странах благодаря прогрессу медицины она считается нормой.
Старость, по критериям ВОЗ, наступает только после 75 лет. Но о том, какие ограничения имеет эта тенденция, ведутся споры. Ведь, несмотря на существенные успехи медицины, рекорд в 122 года, документально установленный в 1997 году на примере Жанны Кальмант (1875-1997), до сих пор никто не побил.
Может ли человек жить всё дольше и дольше — или он неизбежно упрется в невидимую границу возможного? Если мы поймём, какое слабое место не дает человеку прожить дольше 120 лет, это может позволить нам не стареть.
Теломераза
На концах каждой нашей хромосомы находятся теломеры — это последовательности нуклеотидов, которые становятся короче с каждым новым делением. Чем человек старше, тем теломеры короче, и в какой-то момент они заканчиваются, «счетчик щелкает», клетки перестают делиться и начинают отмирать. Чем теломеры длиннее, тем больше человеку отпущено жизни и тем дольше ему до старости. Многие признаки раннего старения (например, такие заболевания как анемия Фанкони) происходят из-за мутации генов, участвующих в восстановлении ДНК. Значит, если научиться сохранять теломеры, теоретически возможно добиться клеточного бессмертия.
В 2009 году Нобелевская премия по физологии и медицине была вручена именно за открытие этих «защитных колпачков» на концах хромосом и объяснение синтеза теломеры. Потенциальных применений у открытия нашлось ровно два: терапия рака (ведь раковые клетки вечно молоды, так как у них высока активность теломеразы, постоянно достраивающей теломеры до нужного уровня) и профилактика старения. Очевидно, что невозможно просто заставить теломеры восстанавливать клетки бесконечно, так как организм перестанет бороться с раковыми клетками. С другой стороны, мы можем попытаться с помощью генной инженерии так настроить синтез теломеразы, чтобы она не отменяла встроенные механизмы защиты от онкологических заболеваний.
В 2012 году испанские онкологи под руководством Марии Бласко успешно увеличили продолжительность жизни мышей воздействием генной терапии — однократным введением препарата, воздействующего на теломеразу. Мыши жили на 24% дольше, не болели остеопорозом и диабетом, имели лучшую координацию, а раком болели не чаще представителей контрольной группы. А в 2015 году генную терапию против укорочения теломер впервые прошел человек — сорокапятилетняя Элизабет Пэрриш, CEO биотехнологической компании BioViva USA Inc. Если до начала терапии длина теломер её клеток крови составляла 6710 пар оснований, то к 2018 году их длина увеличилась до 8120 пар оснований, то есть, Элизабет помолодела. Правда, пока совершенно непонятно, что происходит с другими клетками смелого экспериментатора. У научного мира есть большие вопросы к дизайну эксперимента; да и последователей у BioViva пока не нашлось. Так что, хотя некоторые косметические компании уже выпускают продукты на основе теломеразы, до эликсира молодости ещё далеко.
По-видимому, теломеры все-таки не могут стать той заветной кнопкой, которую мы хотели бы нажать, чтобы отменить старение — этот сложный и многофакторный процесс, свойственный всем живым организмам.
Запчасти
Возможно, его и не надо отменять полностью. Теломеры теломерами, но каждый конкретный человек стареет по-своему. Один ещё в семьдесят бодр и полон жизни, а в семьдесят два умирает от рака. Другой всю жизнь болеет хроническим заболеванием, и его организм изнашивается постепенно. Мы стареем неравномерно, и у каждого из нас постепенно появляются свои слабые места, в свою очередь, запускающие быстрый или медленный каскад дальнейшей деградации.
Поэтому на данный момент большим потенциалом обладает подход, который сводится к тому, чтобы не дожидаться болезней и вовремя заменять то, что вот-вот сломается. Если этот подход продолжить и довести до ума, то, с учетом развивающихся биотехнологий, логично заменять изношенные органы ещё до того, как они начнут разваливать весь организм.
И здесь мы видим огромный простор для творчества. С 2012 года на 3D-принтерах печатаются позвонки и межпозвоночные диски из пластика и резины, а недавно хирургам удалось заменить имплантом 75% черепа. Для печатания кожи человека, которую уже сейчас пересаживают в ожоговых центрах США, используются собственные клетки человека — 3D биопринтинг. Российская компания «3D Биопринтинг солюшнс» создала биопринтер, который печатает органы сразу с сосудами (например, уже напечатана щитовидная железа).
Находятся на стадии разработки или тестирования импланты, позволяющие управлять техникой путём снятия нервных импульсов с нервов, экзоскелеты, стимуляторы-импланты, восстанавливающие нейронные пути при параличах.
Однако, хотя печатают органы уже сейчас, их пересадка — дело будущего. Органы, напечатанные путем биопринтинга, должны прижиться в организме и начать работать. Какой импульс заставит их делать то, для чего они созданы, как перейти от неживого к живому? Работы над этим ведутся, но решение пока не найдено.
Есть и другие трудности. Клетки, из которых печатаются органы, — мягкий материал. Чтобы они не деформировались в процессе печати, нужны особые условия, например, невесомость или какой-то каркас, который сможет поддерживать орган в процессе возникновения. Удобнее всего было бы печатать органы прямо на месте (в теле человека) или использовать для печати тело животного, но этические и технические трудности тут пока трудно преодолимы. По оценкам экспертов, на доработку решений биопринтинга понадобится не менее двенадцати лет, при этом биопечать будет дорогим и малодоступным удовольствием.
- Советуем почитать: Будущее — за имплантацией!
Биохакинг
Итак, мы пока не можем гарантировать отмену старения на генном уровне и только частично можем заменить «уставшие» части организма. Но, возможно, стоит подумать о том, как увеличить продолжительность жизни целенаправленными воздействиями? Мы понимаем, что если мы хотим жить долго, то не стоит курить и превышать недельную норму употребления спиртных напитков, что нужно двигаться и тренироваться, существуют определенные рекомендации по диете. Некоторые энтузиасты пытаются усилить результативность таких воздействий; они-то и ввели в моду так называемый биохакинг — оздоровительную практику, предполагающую комплексное управление собственным здоровьем и всеми его параметрами. Но так как занимаются биохакингом не медики, доказательной эффективности у этого метода нет и быть не может.
Биохакеры исходят из справедливой идеи о том, что свой организм неплохо бы знать, и знать в деталях. Поэтому они постоянно проходят комплексные обследования (чекапы), включающие всевозможные показатели, оценивают свою генетику и риски различных заболеваний, консультируются с врачами всех специальностей на предмет профилактики. Но эффективность постоянных обследований сомнительна. С некоторыми заболеваниями оценить вероятность довольно просто, и это позволяют сделать обычные недорогие чекапы (максимум, что можно сделать, — индивидуализировать их исходя из семейной истории: скажем, если у сестры был рак молочной железы, нужно проходить маммографию чаще). Однако большинство заболеваний совершенно невозможно предсказать, а главное непонятно, что с этой информацией делать, если они не профилактируются. Таким образом, можно достичь тех же результатов за гораздо меньшие деньги: без всякого биохакинга проходить регулярные чекапы с учетом возраста и наследственности.
Но обследования хотя бы не вредят здоровью. Биохакеры же идут дальше: они назначают сами себе БАДы, стимуляторы, витаминные комплексы и много других препаратов. Например, известный российский биохакер Сергей Фаге каждый день в числе множества других таблеток и биодобавок принимает литий — стабилизатор настроения, который прописывают людям с биполярным расстройством. Между тем литий достаточно токсичен, может ухудшить работу почек, а при длительном приеме — вызвать тремор и другие побочные эффекты. Да и остальные БАДы и тем более стимуляторы могут быть не безвредны. Доходит до смешного: Фаге носит маленькие слуховые аппараты, чтобы не просто лучше слышать, но и «точнее формулировать фразы и быть более убедительным при общении».
Однако очевидно, что мастерство общения и убедительность зависит отнюдь не только от хорошего слуха, но от обаяния, спонтанности, эмпатии. Тут биохакер идет очевидно ложным путем.
Что же можно сделать?
Современная медицина — сложная система знаний. Целиком она недоступна даже специалистам, но лучшие из них хотя бы могут оценить, насколько вредно, полезно и эффективно то или иное мероприятие. Без специального образования лучше не пытаться сделать для себя нечто большее, чем просто вести здоровый образ жизни. Лучше не заниматься биохакингом, а придерживаться банальных, но проверенных рекомендаций: больше двигаться, правильно питаться, спать в одно и то же время. Кроме чекапов, мы можем позаимствовать у биохакинга практику периодических проверок определенных биологических параметров. Холестерин, сахар и биохимия крови расскажут о возможных «тонких местах» в организме, а гормоны щитовидной железы, уровень ферритина и витамина D действительно могут влиять на работоспособность и настроение. Не забудем про витамины группы В, которые хорошо действуют на кожу, сердце и сосуды, а также группы А, К и E, ненасыщенные жирные кислоты. Слишком просто? Зато — работает.
Сколько нужно спать, чтобы быть здоровым?
Если же говорить о реалистичном будущем, универсальная отмена старости пока маловероятна, но возможным представляется точечное генное редактирование мутаций, которые приводят к определенным заболеваниям. Уже сейчас, если мы знаем о своих предрасположенностях, то можем принять определенные профилактические меры (такие как превентивная мастэктомия для женщин с геном рака груди BRCA). С высокой вероятностью в ближайшие десять лет мы научимся предотвращать болезнь Альцгеймера, на генном уровне «редактировать» диабет и многие другие заболевания, сокращающие жизнь и ухудшающие её качество. Вместе с тем будут появляться и новые риски, например, такие угрозы как антибиотикорезистентность. Человечеству предстоит справляться со многими глобальными вызовами — в том числе и медицинскими, и социальными. Новые методы лечения должны стать доступными не только избранным.
Поэтому мы призываем относиться к возможности бессмертия с должным скепсисом, тем более что существенных результатов в этом направлении никто пока не получил. Гораздо интереснее думать о том, что уже те, кому сейчас 40-50 лет, возможно, смогут прожить жизнь более насыщенную, длительную и активную — такую, в которой вместо старости будет «третья молодость», а вместо болезни — путешествия и работа по душе.
Читайте также:
